Реклама на портале

Аякс древнегреческий герой. Значение слова аякс в справочнике персонажей и культовых объектов греческой мифологии

Аякс предстает в «Илиаде» не только в качестве воина, но привычная литературная форма восприятия гомеровского эпоса преподносит нам его как не слишком умного великана - второго по воинской доблести после Ахилла. В то же время, Аякс постоянно руководит флангом ахейского войска, и почти всегда на этом фланге ахейцы имеют успех. Ахилл же прославляется грабежами малых городов Троады, а в большую битву включается только в финале «Илиады». Аякс выносит тело погибшего Ахилла из битвы и - как его друг и первенствующий в доблести - претендует на его доспехи. Проиграв тяжбу с Одиссеем, Ахилл - по не очень внятной древней версии - впадает в ярость и убивает себя, бросившись на меч. При этом его хоронят не на погребальном костре, а в саркофаге (деревянном гробу), в земляной могиле - возможно, в гробнице, которую удалось соорудить во время перемирия. Обычно же в условиях воны на чужбине ахейцы используют кремацию - сооружать гробницы в обстановке войны просто невозможно.
Аякс руководит значительной частью войска ахейцев, выдвинувшись в полководцы в течении войны. Его собственный отряд уместился всего в 12 кораблях. О его саламинском отряде или каких-то сподвижниках в эпосе нет сведений. Видимо, роль Аякса оказалась гораздо выше, чем его статус в начале Троянской войны.
Одной из загадок Аякса является его пренебрежение колесницами, которыми пользуются все остальные герои сражений под Троей. Эта загадка разрешается просто: Аякс получает преимущество над противником за счет аномально большого щита, который не может быть транспортирован колесницей. Видимо, Аякс также отличался могучим телосложением, и в стандартной колеснице ему было не развернуться. В целом колесница при сражении в стесненном пространстве - скорее демонстрация статуса и дань традиции. То и другое для Аякса оказывается неважным, и он просто избавляется от того, что мешает его победам в бою.
Щит Аякса, скорее не носился, а переставлялся с места на место. Но это обстоятельство совершенно напрасно приобщают к отчеству Аякса - Теламонид, которое уже у древних интерпретировалось как деталь щита, его ременная перевязь. Сын же героя Эврисак вполне логично назван по признакам, характеризующим его отца - «широкий щит» (но также, вполне возможно, и «восточный щит»). А «теламон» - это не только «перевязь», но и «опора», «держатель». Тelamones - это мужские кариатиды, атланты. Из греческого этот архитектурный термин перекочевал в латынь.
Род Аякса происходит из соседнего с Саламином о. Эгина. Эгина - имя его прабабки, сына которой Аяка (Эака) считали сыном Зевса. Известен культ Аяка по берегам и островам Саронического залива. Созвучие с именем прадеда для Аякса не является случайным. Это Аяк-младший, подобный своему предку и названный тем же именем, но в уменшительно-ласкательном звучании. Желание совместить два родовых имени и выдать его одному носителю может только спутать все на свете, и эта вольность не решит ни одной проблемы - ни хронографической, ни династической. Напротив, устранение Теломона из генеалогии убивает также родовую историю Ахилла. Тем не менее, подобные операции очень популярны среди «аналитиков» - соединение несоединимого и разъединение неразъединимого. От этого на месте истории, которая подлежит реконструкции, остаются только разрозненные черепки недостоверного знания.
Тот же результат будет и от «догадки», что отчество Аякса - вовсе не отчество, а эпитет, превратившийся в отчество. Все обоснование в данном случае покоится на неразрывной связи имени и отчества с именем Аякса. Считается, что это и есть доказательство указанного превращения. Действительно, отдельно «Теламонид» в отношении Аякса не употребляется (как, к примеру для Ахилла - Пелид). Но это потому что при таком наименовании (только по отчеству) в контексте можно спутать Аякса с его единокровным братом Тевкром, который тоже Теламонид.
Фантазийное объединение Аякса Великого и Аякса Малого Ойлида, которое допускают некоторые «аналитики», ничем не обосновано. Ссылка есть лишь на употребление в «Илиаде» имени Аякса без уточнения, о каком Аяксе идет речь. Но это вполне ясно из контекста. Вводить в эпос двух одноименных героев - было бы странной затеей. Скорее существование двух одноименных персонажей подтверждает историчность событий «Илиады», а не попытки каких-то выживших из ума рапсодов разделить надвое некогда единый образ, придав обрубкам противоположные свойства. Если даже у каких-то греческих племен были культы одноименных героев, то они уж точно не позволили бы соединиться им в один культ, где неясно, велик ли ростом культовый герой или мал, орудует ли копьем или предпочитает лук, имеет огромный щит или лишен его, имел одних родителей или других.
В преданиях множество одноименных героев (и в микенских табличках - тоже), и в древности иногда возникала путаница - события жизни одного приписывали другому. Но почти все ошибки можно исправить и составить непротиворечивые генеалогии. При этом надо отметить, что древние тоже стремились вовсе не к смешению одноименных персонажей, если знали, что они происходят из разных местностей и имели разных родителей.
Перед поединком с Гектором ахейские герои бросают жребий, и среди них - оба Аякса. Ахейцы молятся, чтобы жребий выпал на Аякса. На какого - не сказано. И это становится поводом, чтобы «аналитики» соединяли несоединимое: мол, изначально существовал лишь один Аякс. На самом деле контекст говорит о том, что ахейцы могли желать именно выпадения жребия Аякса Теламонида. Только он мог противостоять Гектору. Все остальные герои (в отсутствие Ахилла) были просто обречены на поражение. Поэтому ахейцы молились о победе, а не о некоем двуликом Аяксе, которым иногда пытаются заменить персонажей «Илиады».
Противостояние Гектора и Аякса в «Илиаде» происходит многократно. Они видят друг друга в битве восемь раз. Что дает основание «аналитикам» считать, что это повторяющийся сюжет, основанный на каком-то фольклорном предании о соперничестве двух героев. Почему к факту «Илиады» надо присовокупить некий фольклорный подтекст - неясно. Многолетняя война сталкивала многих полководцев с одной и с другой стороны. Гектор имел обыкновение обходить все войска троянцев и союзников, а Аякс командовал одним из флангов ахейцев. Поэтому они не могли не встречаться. А встречаясь - не вступать в битву. Потому что обычай войны тех времен требовал от полководца не только руководства войсками, но и участия в битве в первых рядах. Даже если Гектор уклонялся от столкновения с сильнейшими воинами врага, он понимал, что постоянно делать это он не может. Слава воина была основанием для руководства, и без нее воины его слушаться не стали бы.
Ритуальный поединок между Гектором и Аяксом был прерван наступлением сумерек и отмечен к этому моменту существенным преимуществом Аякса. Понятно, что в данном случае сражение до смерти могло быть не в интересах той и другой стороны, поскольку это возобновило бы войну, а не обеспечило перемирие. И тогда множество павших воинов некогда было бы захоронить. Поэтому поединок прекращается, возможно, и с целью не дать Аяксу развить преимущество и добить Гектора.
Кстати, ранение колен Гектора после поражения его щита камнем, пущенным Аяксом, говорит о том, что Гектор тоже пользовался огромным щитом, который закрывал его от шеи до лодыжек. Может быть, ранение было связано с ударом нижнего края щита о колена воина, а вовсе не проникновением камня сквозь щит, что в реальности просто невозможно. И в другой раз камень Аякса пробивает щит Гектора и ранит его в грудь. И если считать, что камнем можно пробить щит, который пробьет не всякое копье, то это тоже невероятно. Кроме того в этом случае скорее поражена может быть рука, удерживающая щит. Возможно, и в этом случае камень, который не может соревноваться с пробивающей способностью копья, только разворачивает щит - так, что его край ударяет воина в грудь.
После ритуальной схватки герои обмениваются дарами: между ними нет ненависти. Это разительно контрастирует с отношением Ахилла к Гектору, который на естественную гибель в битве своего друга Патрокла отвечает таким взрывом мстительного гнева, который невозможно совместить ни с какими обычаями войны. Поэтому Аякс и Гектор - это эпические герои в полном смысле слова, а Ахилл - скорее утверждает новый облик героя, соответствующий периоду затяжных войн, которых обычаи войны прежних времен рушатся и взаимные зверства очень быстро истребляют цивилизацию.
Аякс - один из самых популярных персонажей греческой вазописи. Пока первенство в искусстве вазописи было за Пелопоннесом, его изображения привязаны к полуострову. Доминирование Афин привело к массовому производству керамики с изображением Аякса в Аттике. Из этого можно было бы сделать вывод, что Аякс стал для афинян политической фигурой в борьбе с Мегарами за право владения Саламином, но скорее здесь налицо лишь переход первенства от Пелопоннеса в архаике к Афинам в классический период. Отметим, что вазопись классического периода не дает нам представлений ни о каких-то исключительных физических качествах Аякса, ни о его огромном щите. Изображение воинов достаточно стандартные - и по вооружению, и по телесным габаритам. Заметно отличаются только изображения союзников троянцев - ликийцев, фракийцев, у которых характерные головные уборы и доспехи.
Недоумения возникают по поводу большого щита «сакос», под которым понимают то щит «башенного типа» (у Аякса), то беотийский щит - изначально круглый, но с выбранными по сторонам фрагментами, делающими его подобными «восьмерке». И такой беотийский щит напоминает микенские «восьмерки» в рост человека. Понятно, что все эти щиты имеют не какое-то региональное происхождение (даже если в «Илиаде» сообщается о беотийском происхождении щита Ахилла), а общемикенское. Более позднее изображение беотийского щита на эллинистических монетах (как символа Беотийского союза), конечно, дань традиции, а вовсе не память об Аяксе. Аякс имел щит другой формы - башенной.

Во многом восприятия Аякса у древних греков сложилось случайно - в связи с морским сражением у о. Саламин в 480 г., когда греки разгромили персидский флот. Аякса вспоминали как местночтимого героя и победу связывали с его помощью. Также культ Аякса был известен у локров в Италии. Но во всем это нет ничего необычного: обожествление гомеровских героев в классическую эпоху было повсеместным. Как и изобретение сюжетов по мотивам гомеровских. Греческие трагики домысливали Гомера - так занимательно, что сегодняшние «аналитики» считают эти домыслы совершенно точным знанием. А именно, например, что Аякс покончил с собой именно тем мечом, который как дар был вручен ему Гектором. Ну а труп Гектора, разумеется, волочился за колесницей Ахилла, привязанный поясом, подаренным Аяксом. «Аналитики» свято верят Софоклу, но наотрез отказываются верить Гомеру, у которого ничего подобного не упоминается. Мы же предпочитаем не путать историю и литературу и верить Гомеру.

Эксекий. Аякс и Ахилл играют в кости
Амфора чернофигурного стиля. Ок. 530 до н. э. Высота 61 см. Этрусский музей, Ватикан.



Эксекий считается величайшим мастером чернофигурного стиля.

"Эксекий умеет соединять тонкость деталей с обобщенным размахом целого. В его композициях впервые зарождается идея картины как законченного в себе органического целого. <...> В знаменитой амфоре, изображающей Ахилла и Аякса за игрой в кости, Эксекий достигает уже полной свободы композиционного ритма. Обращают внимание пустое пространство в центре композиции и тонкий контраст копий - у Аякса они помещены перед фигурой, у Ахилла позади фигуры, наконец, нежная каллиграфия надписей, как бы витающих в воздухе. Никогда еще на греческих вазовых рисунках не было такого обилия свободного от фигур фона, никогда эти фигуры не были так свободно и естественно расположены на поверхности вазы".

Виппер Б. Р. Искусство Древней Греции. - М.: Наука, 1972.


Этот известнейший рисунок Эксекия нередко приводится как пример "сочетания живой непринужденности с продуманной конструкцией" в древнегреческом искусстве.
"Два воина, с увлечением играющие в кости, - очень жизненная группа, бесконечно далеко ушедшая от примитивно-схематических фигурок на дипилонской вазе. Но, пожалуй, нет ни единой черты в этом изящном рисунке, которая бы не несла конструктивной функции, подчеркивая форму вазы. Склоненные спины игроков вторят округлости стенок сосуда. Щиты, расположенные по бокам, еще раз акцентируют эту округлость. Кубообразный столик помещен в середине, утверждая устойчивость амфоры, отмечая центр тяжести. Может быть, амфора Эксекия показалась бы чересчур рационалистичной, не будь в ней вместе с тем прелестной свежести мироощущения, чего-то в самой построенности безыскусственного. Искусство архаики во всем строго архитектонично, архитектурно: оно строит, мерит, соразмеряет и уравновешивает, веря, что в мире должен царить порядок. Но оно смотрит на мир светлым, радостно-удивленным взглядом, как смотрят золотоволосые коры, некогда украшавшие афинский Акрополь".

Дмитриева Н. А. Краткая история искусств: Выпуск первый. - М.: "Искусство", 1985.



Что касается самого сюжета игры Ахилла с Аяксом, известного нам только по изображениям (в основном, вазописным), то высказано обилие гипотез как по поводу того, где она происходит (Троя, Авлида, Аид), так и о том, какой смысл имеет выявление сильнейшего в этом поединке. Среди прочего исследователи обращают внимание на связь обращения художников к этому сюжету с политическими событиями в Афинах во второй половине VI в. до н. э. (утверждением тирании Писистрата). Привлекательна в этой связи версия о параллелях между рассматриваемым сюжетом и сообщением Геродота, что "Писистрат, высадившись на побережье около Марафона, нашел афинян, намеревавшихся оказать ему сопротивление, играющими в кости и спящими после завтрака, и, таким образом, застав их врасплох, одержал легкую победу при Пеллене в 546 г. до н. э. С приходом Писистрата к власти, как замечает <автор версии>, гордость афинян, долгое время живших без тирании, была ущемлена, и лучшим способом сохранить достоинство для них могла служить какая-нибудь сходная ситуация, в которой оказались бы легендарные герои. В этой связи пример Ахилла и Аякса... с одной стороны выступал в качестве своеобразного утешения для афинян, что не только они проявили неосмотрительность, а с другой являлся напоминанием, что перед лицом угрозы необходимо соблюдать бдительность" (Химин М. Н. Игра Ахилла и Аякса в кости. Проблема определения сильнейшего героя). Автор статьи разбивает версию в пух, но нельзя не отметить её симпатичность.



Лекторы из Академии Хана (кстати, очень любопытный образовательный ресурс, содержащий множество качественных микровидеолекций, в том числе по истории искусства; во всех лекциях доступны английские субтитры, в некоторых даже русские) обращают внимание на символичность игры Ахилла с Аяксом, в которой отражаются приметы всей их дальнейшей судьбы. Победа Ахилла в игре (он выбросил "четыре", а Аякс - "три"), напряжённость Аякса в сопоставлении с уверенной и свободной позой его соперника и все детали казалось бы случайной забавы во время перерыва между боями (караульного дежурства?) приобретают особый смысл в свете известного нам героического конца Ахилла и сопряжённого с бесчестием трагического самоубийства Аякса. Удивительно, какое значение может иметь малейший штрих (в вазописи, где цена каждого штриха велика, это особенно обнажено) - так, изображения бровей, отличающиеся всего лишь количеством линий, уже сообщают многое о чувствах героев.



(доступны английские субтитры)

(или Эрибеи ). Двоюродный брат Ахилла . Пребывая в гостях у Теламона, Геракл вознес молитву о рождении ребёнка, а Зевс послал орла , от которого и получил имя Эант [как? ] . По одной из версий, его тело было неуязвимо, ибо когда-то его завернул Геракл в свою львиную шкуру, но уязвимым местом была подмышка .

Суд и смерть

После гибели Ахилла спорил за право владеть его оружием с Одиссеем . Либо судьями были троянцы , либо ахейцы подслушали разговор троянцев. Афина советовала Одиссею, как отвечать . Из-за гнева Афины Агамемнон и Менелай отказали ему и передали оружие Одиссею . Эант впал в безумие. Под воздействием Афины он перебил стадо баранов , принадлежавшее ахейцам , принимая их за вождей ахейцев. Покончил с собой тем мечом, который получил от Гектора , призывая гнев Эриний на Атридов . Есть много версий смерти Эанта .

Последующая традиция

Превратился в цветок, похожий на гиацинт . Единственный из погибших под Троей был похоронен в гробу . Могила его в Ретее (Ройтее) . Святилище Эанта в Ретии, там его могила и статуя . Когда Одиссей потерпел кораблекрушение, оружие Ахилла было выброшено на могилу Эанта . В следующей жизни его душа выбрала жизнь льва .

Трагическая смерть героя была излюбленной темой у древних авторов. Известно, что её изобразил и Эсхил , но до нас дошла лишь трагедия Софокла «Аякс ».

Эпитафии Эанта писали Асклепиад и Антипатр .

В переносном смысле «два Аякса» - неразлучные друзья.

См. также

Источники

  1. Мифы народов мира . М., 1991-92. В 2 т. Т.1. С.146-147; Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей . М., 2001. В 3 т. Т.1. С.29
  2. Гигин. Мифы 97
  3. Гесиод. Великие Эои, фр.250 М.-У.; Пиндар. Истмийские песни VI 53
  4. Эсхил. Фракиянки, фр.83 Радт; Пиндар; Примечания М. Л. Гаспарова в кн. Эсхил. Трагедии. М., 1989. С.298; Ликофрон. Александра 457
  5. Гесиод. Перечень женщин, фр.204 М.-У.; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека III 10, 8 далее; Гигин. Мифы 81
  6. Гомер. Илиада II 557; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека Э III 11; Гигин. Мифы 97
  7. Гигин. Мифы 112
  8. Гигин. Мифы 113
  9. Гигин. Мифы 114
  10. Гигин. Мифы 273
  11. Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека Э V 5
  12. Квинт Смирнский. После Гомера IV 246-302
  13. Лесх. Малая Илиада, фр.2, 32 Бернабе; Пиндар. Немейские песни VIII 27; Овидий. Метаморфозы XIII 1-385
  14. Гомер. Одиссея XI 547
  15. Лесх. Малая Илиада, фр.2 Бернабе
  16. Гигин. Мифы 107
  17. Лесх. Малая Илиада, синопсис; Софокл. Эант 21-27
  18. Арктин. Эфиопида, фр.3 Ивлин-Уайт
  19. Софокл. Эант 658-664; Гигин. Мифы 107; Квинт Смирнский. После Гомера V 557-562
  20. Софокл. Эант 836-866
  21. Софокл. Драмы. М., 1990. С.460-461
  22. Овидий. Метаморфозы XIII 386-398
  23. Лесх. Малая Илиада, фр.4 Ивлин-Уайт
  24. Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека Э V 7; Дион. Троянская речь 128
  25. Страбон. География XIII 1, 30 (стр.595)
  26. Павсаний. Описание Эллады I 35, 4
  27. Платон. Государство X 620b
  28. Павсаний. Описание Эллады II 29, 4
  29. Платон. Алкивиад I 121а
  30. Геродот. История V 66
  31. Диодор Сицилийский. Историческая библиотека XVII 17, 3
  32. Асклепиад. Эпиграмма 29 Пейдж; Антипатр Сидонский. Эпиграмма 7 Пейдж
  33. Аристотель. Риторика II 23
  34. Полемон, фр.95 Преллер, см. Ахилл Татий. Левкиппа и Клитофонт III 20
  • Григоревский, «Аякс, герой греч. поэзии» («Фил. Зап.», 1867 г., № 5, 6 и 1868, № 2).
  • Гомер. Илиада: М., 1984. Перевод с древнегреч. Н.Гнедича.

Напишите отзыв о статье "Аякс Великий"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Аякс Великий

И начиная с французской революции разрушается старая, недостаточно великая группа; уничтожаются старые привычки и предания; вырабатываются, шаг за шагом, группа новых размеров, новые привычки и предания, и приготовляется тот человек, который должен стоять во главе будущего движения и нести на себе всю ответственность имеющего совершиться.
Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место.
Невежество сотоварищей, слабость и ничтожество противников, искренность лжи и блестящая и самоуверенная ограниченность этого человека выдвигают его во главу армии. Блестящий состав солдат итальянской армии, нежелание драться противников, ребяческая дерзость и самоуверенность приобретают ему военную славу. Бесчисленное количество так называемых случайностей сопутствует ему везде. Немилость, в которую он впадает у правителей Франции, служит ему в пользу. Попытки его изменить предназначенный ему путь не удаются: его не принимают на службу в Россию, и не удается ему определение в Турцию. Во время войн в Италии он несколько раз находится на краю гибели и всякий раз спасается неожиданным образом. Русские войска, те самые, которые могут разрушить его славу, по разным дипломатическим соображениям, не вступают в Европу до тех пор, пока он там.
По возвращении из Италии он находит правительство в Париже в том процессе разложения, в котором люди, попадающие в это правительство, неизбежно стираются и уничтожаются. И сам собой для него является выход из этого опасного положения, состоящий в бессмысленной, беспричинной экспедиции в Африку. Опять те же так называемые случайности сопутствуют ему. Неприступная Мальта сдается без выстрела; самые неосторожные распоряжения увенчиваются успехом. Неприятельский флот, который не пропустит после ни одной лодки, пропускает целую армию. В Африке над безоружными почти жителями совершается целый ряд злодеяний. И люди, совершающие злодеяния эти, и в особенности их руководитель, уверяют себя, что это прекрасно, что это слава, что это похоже на Кесаря и Александра Македонского и что это хорошо.
Тот идеал славы и величия, состоящий в том, чтобы не только ничего не считать для себя дурным, но гордиться всяким своим преступлением, приписывая ему непонятное сверхъестественное значение, – этот идеал, долженствующий руководить этим человеком и связанными с ним людьми, на просторе вырабатывается в Африке. Все, что он ни делает, удается ему. Чума не пристает к нему. Жестокость убийства пленных не ставится ему в вину. Ребячески неосторожный, беспричинный и неблагородный отъезд его из Африки, от товарищей в беде, ставится ему в заслугу, и опять неприятельский флот два раза упускает его. В то время как он, уже совершенно одурманенный совершенными им счастливыми преступлениями, готовый для своей роли, без всякой цели приезжает в Париж, то разложение республиканского правительства, которое могло погубить его год тому назад, теперь дошло до крайней степени, и присутствие его, свежего от партий человека, теперь только может возвысить его.
Он не имеет никакого плана; он всего боится; но партии ухватываются за него и требуют его участия.
Он один, с своим выработанным в Италии и Египте идеалом славы и величия, с своим безумием самообожания, с своею дерзостью преступлений, с своею искренностью лжи, – он один может оправдать то, что имеет совершиться.
Он нужен для того места, которое ожидает его, и потому, почти независимо от его воли и несмотря на его нерешительность, на отсутствие плана, на все ошибки, которые он делает, он втягивается в заговор, имеющий целью овладение властью, и заговор увенчивается успехом.
Его вталкивают в заседание правителей. Испуганный, он хочет бежать, считая себя погибшим; притворяется, что падает в обморок; говорит бессмысленные вещи, которые должны бы погубить его. Но правители Франции, прежде сметливые и гордые, теперь, чувствуя, что роль их сыграна, смущены еще более, чем он, говорят не те слова, которые им нужно бы было говорить, для того чтоб удержать власть и погубить его.
Случайность, миллионы случайностей дают ему власть, и все люди, как бы сговорившись, содействуют утверждению этой власти. Случайности делают характеры тогдашних правителей Франции, подчиняющимися ему; случайности делают характер Павла I, признающего его власть; случайность делает против него заговор, не только не вредящий ему, но утверждающий его власть. Случайность посылает ему в руки Энгиенского и нечаянно заставляет его убить, тем самым, сильнее всех других средств, убеждая толпу, что он имеет право, так как он имеет силу. Случайность делает то, что он напрягает все силы на экспедицию в Англию, которая, очевидно, погубила бы его, и никогда не исполняет этого намерения, а нечаянно нападает на Мака с австрийцами, которые сдаются без сражения. Случайность и гениальность дают ему победу под Аустерлицем, и случайно все люди, не только французы, но и вся Европа, за исключением Англии, которая и не примет участия в имеющих совершиться событиях, все люди, несмотря на прежний ужас и отвращение к его преступлениям, теперь признают за ним его власть, название, которое он себе дал, и его идеал величия и славы, который кажется всем чем то прекрасным и разумным.

Аякс Теламонид и Одиссей бьются за доспехи Ахилла. Аттическая ваза, ок. 500 г. до Р. Х.

Когда окончились устроенные в честь Ахилла погребальные игры, золотые, сработанные Гефестом, доспехи Фетида пожелала отдать тому из героев, кто оказал больше услуг ее сыну и кто всех достойнее в войске. Соискателями объявили себя Аякс и Одиссей: они унесли с поля битвы тело Ахилла, оба, по смерти Ахилла, были первыми в войске: один – по уму и ловкости в деле и слове, другой – по исполинской силе и мужеству. Ахейцы боялись сами решить спор между такими знаменитыми героями и, не желая оскорбить ни того ни другого, решились по совету мудрого Нестора в судьи избрать пленных троянцев, находившихся в стане; троянцы же решили этот спор в пользу Одиссея. Но Атриды тут поступили нечестно: завидуя великому Теламониду, они неверно сосчитали голоса – в этом подозревало их войско, желавшее, чтобы награда досталась Аяксу; подозревал и сам Аякс. Гневный, удалился герой в свою палатку; здесь овладела им такая тоска, что ночью выбежал он из шатра и, в гневе на Атридов и на прочих ахейцев, с мечом в руке решился отомстить виновникам своего позора. Но когда вошел он в шатер Атридов, Афина омрачила ум его; в помешательстве бросился Аякс на стада и поразил множество быков, воображая, что поражает Атридов и остальных ахейцев.

Уже давно гневалась Афина на Аякса. Когда, отправляясь под Трою, прощался герой с отцом своим, то Теламон, сам восходивший некогда на троянские стены, увещевал сына ратовать мужественно и никогда не забывать богов; но юный герой, понадеясь на свою могучую силу, в безумном увлечении сказал отцу: с помощью богов и слабый может одержать победу, я же славу хочу приобрести без помощи их. Впоследствии, когда в битве под стенами Трои Афина обещала Аяксу свою помощь, гордо отверг он ее и сказал: "Богиня, будь помощницей ахейцам; там, где я стою со своею дружиной, враг не пробьет себе дороги". За такую надменность и упрямство Афина хотела наказать прежде столь доблестного героя, чтобы научился он быть скромнее, и вот, с ее помощью, Атриды подменили жребий Аякса и лишили его высшей награды. И тут помрачила богиня ум его.

Долго предавался неистовый Аякс истреблению стад; наконец взял он множество овец и быков, принятых им за Одиссея, Атридов и других сговорившихся против него вождей, и с торжеством погнал их в свою палатку. Там привязал он их, стал бичевать и душить; радовался их страданиям. Когда же понемногу стал он приходить в себя и увидел в шатре своем груды убитого скота, застонал он, ударил себя в голову и схватил себя за волосы, в немом отчаянии сел между трупами убитых животных. Текмесса, любимая его пленница, дочь фригийского царя, родившая Аяксу сына Эврисака, была свидетельницей неистовства героя; онемев от скорби, в отчаянии, стояла она около него и не осмеливалась прервать его тяжелой думы. Вдруг вскочил Аякс и со страшными угрозами стал требовать от Текмессы, чтобы открыла она ему, что случилось. В страхе, все открыла Текмесса. И снова стал стенать и вздыхать Аякс, и опять погрузился он в тяжкое раздумье: как будто размышлял о страшном своем поступке.

А между тем вокруг палатки Аякса собрались верные его сподвижники посмотреть, что сталось с их предводителем. Весть о страшной резне, происходившей ночью, разнеслась уже по всему ахейскому стану. В поле нашли убитых пастухов и трупы животных, один лазутчик видел, как с окровавленным мечом в руке бегал Аякс по равнине, и Одиссей по следам, ведшим к шатру героя, открыл, что некому было, кроме Аякса, совершить это кровавое дело. Все это, думали сподвижники героя, сделано по злобе на Атридов и остальных ахейцев. Разговаривая с Текмессой, вышедшей из шатра, слышат они стоны Аякса, слышат, как призывает он Эврисака и Тевкра, своего брата. Потом открывает Аякс шатер, видит верных соратников, жалуется на горе свое, на позор – теперь только ясно стало ему, до чего дошел он. Нигде не видит Аякс спасения от позора и неясными намеками дает друзьям понять, что одна смерть может восстановить его геройскую честь. Любовью своей, всем святым для него на свете заклинает героя Текмесса не покидать ее, не давать ее в обиду чужим людям, и слова ее подействовали. Но Аякс старается заглушить в себе голос сердца. Сурово удаляет он от себя Текмессу и призывает сына своего Эврисака. Слуга приносит малютку отцу, Аякс берет сына на руки и поручает его покровительству саламинских героев и брата своего Тевкра, в то время находившегося во Фригийских горах. Оружие завещал он положить с собой в могилу, только щит, дорогое родовое сокровище, желает он передать сыну. Затем Аякс велит рыдающей Текмессе затворить палатку: он решился умереть.

Но для того чтобы принять смерть спокойно, прямодушный Аякс, не знающий хитрости и обмана, притворяется, будто переменил мрачные мысли и хочет остаться жить для своих близких. "Пойду я, – говорит он, – на берег моря, смою там вину свою, укрощу страшно разгневанных богов; а роковой меч Гектора, подаренный мне им после нашего единоборства, воткну в землю и посвящу Ночи и Аиду; с тех пор как принял я его из рук смертельного моего врага, ничего хорошего, ничего дружественного не сделали для меня аргивяне". Поверили Аяксу его соратники, поверила и Текмесса, и радуется она, что изменил герой свои помыслы. С мечом Гектора идет Аякс на пустынное взморье и решается умереть. Глубоко вонзает он меч свой в землю и так взывает к бессмертным богам: "Отец Зевс, тебя молю я еще об одном благодеянии. Пусть после моей смерти тело мое первым увидит брат мой Тевкр и пусть с честью похоронит его, а не бросает на поругание врагам моим, птицам и псам на съедение. Помоги мне и ты, Гермес, путеводитель усопших, скорее дай умереть мне, чтобы не томился я в судорогах, когда этот меч растерзает грудь мою. Призываю и вас, досточтимые эринии: видите вы на земле все страдания: отомстите же за смерть мою Атридам, виновникам всей беды моей, и всему войску ахейцев. Гелиос! Если твой луч падет на мою родную землю, удержи золотыми вожжами бег коней своих и поведай про горе мое и про смерть Аякса старику отцу и злополучной матери. Бедная, как будет страдать она, когда услышит эту весть. Но не время издавать бесплодные стоны: скоро должен я совершить задуманное. Смерть, смерть, приди, взгляни на меня. Прощай, о луч дневного света, прощай и ты, родной мой Саламин, и ты, священный город Афины, и вы, источники, поля и реки этой, столь долго питавшей меня, троянской земли: последний вам привет мой!" С этими словами бросился злополучный Аякс на воткнутый им в землю меч и принял смерть.

Скоро после того как Аякс удалился из своей палатки, от Тевкра прибыл в нее вестник с поручением как можно тщательнее оберегать Аякса и целый день не выпускать его из шатра. Тевкр, как только прибыл в ахейский стан, узнал о несчастье брата, но в то же время от провидца Калхаса услышал утешительное слово: "Афина будет гневаться на героя только в течение одного дня: переживет он этот день, и тогда бояться нечего; если же Аякса сегодня оставят одного – быть беде великой". Когда вестник прибыл к шатру Аякса, Текмесса с друзьями героя в страхе и отчаянии отправилась искать его. На поросшем кустарником взморье нашли они окровавленное тело героя, а под ним меч, воткнутый в землю. Громко зарыдали они о смерти Аякса. Пришел Тевкр. Смерть брата милого, которого спасти он еще надеялся, исполнила его глубокой печалью, застонал он и погрузился в горькие думы. "Брат мой был всегда мне верным соратником, как покажусь я без него на глаза отцу: и без того уже старость сделала его суровым и печальным. И здесь, перед Троей, окружают меня враги". Так в раздумье стоял перед телом Аякса Тевкр и придумывал, как бы поднять могучее тело героя, дабы предать его погребению. В это время поспешно подходит к нему Менелай и запрещает погребать Аякса: "Вместо повиновения и содействия выказал он к друзьям своим вражду, даже замышлял их убийство, и за это тело его пусть лежит на желтом песке, пусть будет оставлено оно на съедение птицам, и никто из ахейцев да не осмелится предать его земле. Если не хотел он, чтобы на земле мы повелевали ему, то теперь хотим, чтобы воля наша была исполнена над ним, бездыханным. Подвластный человек должен повиноваться: без повиновения и покорности власти не может стоять ни одно государство. Не прикасайся к телу, если не хочешь сам низойти в аид". Тевкр упорно оспаривает Менелая, доказывает, что не имел он права повелевать Аяксу, такому же вождю, как и он, что похоронит он брата и без его согласия. После крупной перебранки, в которой Менелай должен был уступить, он удалился, грозя употребить против Тевкра силу.

Тевкр стал готовиться к погребению брата. Текмессу с ребенком привел он к братнему телу, заставил их преклониться перед ним и, вверив их покровительству бессмертных богов, поручил соратникам Аякса беречь тело от всякого нападения.

Сам же удалился, чтобы отыскать место для могилы. Когда воротился Тевкр, в сильном гневе приблизился к нему Агамемнон, уже знавший от Менелая о его упрямстве и угрозах. Но не устрашился сын Теламона. Он укорил Агамемнона в неблагодарности к великому герою, к великим заслугам мужественного Аякса, и объявил, что будет отражать силу силою. После жаркого спора дошло бы до беды, если б на шум вовремя не подоспел Одиссей. Хотя при жизни Аякса Лаэртид был врагом ему, все же был он настолько благороден, что не преследовал своею ненавистью усопшего. Он стал уговаривать Атрида, чтобы не допускал он насилия, чтобы не презирал прав героя, не лишал почетной могилы того, кто после Ахилла был первым в войске. "Смерть всех уравнивает". Речи мудрого и великодушного Одиссея успокоили мстительного Атрида: хоть и не перестал он ненавидеть Аякса, все же дозволил предать его погребению. Одиссей предложил даже Тевкру свое содействие при похоронах, но предложение Теламонид отклонил, боясь, не оскорбилась бы этим тень Аякса.

Так искупивший вину свою добровольной смертью Аякс, герой, которого считали ахейцы самым доблестным после Ахилла, был почтен торжественным погребением. Могильный курган Аяксу насыпан был на берегу Геллеспонта, на мысе Рэтионе, близ могилы Ахилла; виден курган этот даже до сей поры.

По материалам книги Г. Штолля «Мифы классической древности»


Аякс — в греческой мифологии имя двух участников Троянской войны, оба воевали под Троей как соискатели руки Елены. В «Илиаде» они часто выступают рука об руку: в битве за стену, окружающую ахейский лагерь (XII 265-370). в обороне кораблей (XIII 46-82, 126 след.), в сражении за тело Патрокла (XVII 531 след., 668 след., 718-753) и сравниваются с двумя могучими львами или бы-ками (XIII 197-205; 701-708).

Аякс Оилид, сын Оилея и Эриопиды (Эриопы), царь Локриды, предводитель ополчения (40 человек) из Локриды (Средняя Греция). Искусный копьеметатель и прекрасный бегун, уступающий в скорости только Ахиллу. Его воины славятся как лучники и пращники. Этот, т. н. «меньший Аякс» или «малый Аякс, — не столь могучий и не столь высокий ростом по сравнению с Аяксом Теламонидом (Нот. II. II 527-535). Он известен своим буйным и дерзким нравом. Так, во время взятия Трои он совершил насилие над Кассандрой, искавшей защиты у алтаря Афины. По совету Одиссея ахейцы собирались за это святотатство побить Аякса камнями, но тот нашёл убежище у алтаря той же Афины. Однако при возвращении флота из-под Трои разгневанная богиня разбила бурей у Кикладских островов ахейские корабли (в т. ч. корабль Аякса, метнув в него перун). Аякс спасся и, уцепившись за скалу, похвалялся, что он жив вопреки воле богов. Тогда Посейдон расколол трезубцем скалу, Аякс упал в море и погиб. Тело его было погребено Фетидой на острове Миконос, вблизи Делоса. Святотатство Аякса по решению оракула жители Локриды искупали в течение тысячи лет, посылая в Трою ежегодно двух дев, которые прислуживали в храме Афины, никогда не покидая его. Согласно Аполлодору (ерН. VI 20) и Полибию (XII 5), этот обычай прекратился после Фокидской войны (4 в. до н. э.).

Аякс Теламонид, ведёт свой род от Зевса и нимфы Эгины. Он — внук Эака, сын Теламона и Перибеи, двоюродный брат Ахилла. Имя его связано с мифом, в котором фигурирует Геракл как друг саламинского царя Теламона. Во время посещения острова Саламин Геракл обращается с мольбой к Зевсу даровать Теламону доблестного сына; когда Зевс в знак согласия с просьбой Геракла посылает в виде знамени орла, Геракл советует Теламону назвать будущего сына именем Ащо (от греч. — орёл;). Аякс — царь Саламина, приведший под Трою 12 кораблей. Под Троей Аякс прославился как герой. уступающий в доблести только Ахиллу. Он огромен ростом (т. н. «большой Аякс»), грозен, могуч, вооружён громадным семикожным щитом, покрытым медью (VII 206-223). Аякс выступает в бою как сам бог Арес (VII 208), шагает крепко, потрясая мощным копьём. Он мечет в Гектора огромнейший камень и пробивает им щит врага (VII 268-270). При появлении Аякса, несущего свой щит как башню, троянцы разбегаются в испуге (XI 485-487), а он продолжает разить врагов, бушуя на равнине (XI 496 след.).

Когда убит Патрокл и происходит борьба за его тело, Аякса своим щитом прикрывает поверженного (XVII 132-139), а затем помогает ахейцам унести с поля боя тело Патрокла, отражая вместе с Аяксом. Оилидом троянцев (XVII 718-753). В битве у кораблей Аякс противостоит Гектору (XV 500-514). Защищая корабль от огня, он убивает в рукопашной схватке 12 мужей (XV 730-745). После гибели Ахилла Аякс самоотверженно защищает от троянцев его тело и поэтому считает себя вправе унаследовать доспехи убитого героя. Однако доспехи присуждаются (причём судьями выступают троянцы или союзники ахейцев) Одиссею, и оскорблённый Аякс решает перебить ночью ахейских вождей. Но Афина, спасая ахейцев, насылает на него безумие и жертвой меча Аякс становятся стада скота. Когда рассудок возвращается к Аяксу, он не может пережить навлечённого им на себя позора и, обманув бдительность своей жены Текмессы и соратников, в отчаянии кончает жизнь самоубийством.

Тело Аякс по решению Агамемнона не было предано огню, и его могилой стал Ретейский мыс. Аякс не может забыть нанесённого ему Одиссеем оскорбления даже в аиде, где на приветливые речи Одиссея он отвечает мрачным молчанием, сохраняя и в царстве мёртвых непреклонный и упорный дух. Судьбе Аякса, его безумию и смерти посвящены трагедия Софокла «Аякс» и не дошедшая до нас трилогия Эсхила «Спор об оружии».

Аякс Теламонид почитался как герой. На горе в городе Саламине находился храм Аякса. Перед битвой у Саламина, как сообщает Геродот, греки принесли молитвы богам и призвали на помощь Аякса и его отца Теламона (VIII 64). Праздник аянтии в честь Аякса справлялся с большой торжественностью в Аттике и на Саламине. Близость Аякса к Афинам подчёркнута в «Илиаде», где говорится, что рядом с кораблями афинян Аякс поставил свои корабли.

Аякс Оилид и Аякс. Теламонид относятся к очень древним мифологическим образам. Это необузданные и гордые герои, идущие не только против воли людей, но и против воли богов. Вероятно, что исконно оба Аякса составляли один целостный мифологический образ, который в дальнейшем претерпел определённую модификацию, представ в виде двух очень близ-ких по своему духу и отличающихся скорее внешними чертами героев (Аякс большой и Аякс малый, ср. Диоскуры). Может быть, Локрида и есть древнейшая родина героического архетипа, а Саламин — вторичен и появился в мифе через Теламона. Имя Теламон имеет характер нарицательный (греч.- ремень или перевязь для щита и меча), и Аякс Теламонид выступает как обладатель знаменитого щита, удерживаемого крепкими ремнями. Частое совместное выступление обоих Аяксов в «Илиаде» также позволяет сде-лать предположение о первоначально едином образе Аякса.

В античном искусстве Аякс Оилид изображается главным образом на монетах из Локриды, где он предстаёт в облике тяжеловооружённого воина, в вазописи (сцена насилия над Кассандрой), на фресках. Миф об Аяксе и Кассандре послужил сюжетом картин П. П. Рубенса и др.

Аякс Теламонид — один из наиболее популярных персонажей. В вазописи воплощены различные сюжеты мифа: «спор из-за доспехов Ахилла», «самоубийство Аякса», «поединки Аякса с Гектором и другими троянцами», «участие Аякса в битве за тело Ахилла» и др. В европейском изобразительном искусстве — «Царство Флоры» Н. Пуссена, статуя «Аякса» А. Кановы и др.